Павел Онищенко: Мне сотрудники СБУ прямо говорили — “Это наша точка”

Павел Онищенко — председатель всеукраинской общественной организации “Потон” (Постоянный Тонус). Павел зарегистрировал организацию летом 2015 года, с тех пор он и его соратники активно занялись благоустройством Харькова.

В воскресенье, 18 ноября, прошла акция “похорон” наркоаптеки, где продавали наркосодержащие препараты. Мы поговорили с Павлом Онищенко о том, что происходит в нашем родном городе и как с этим бороться.

Павел, с какой целью изначально зарождалась общественная организация “Потон”?

Чтоб наводить порядок, все банально и просто. Объединять людей адекватных, чтоб решать общественные проблемы. Столкнулся с тем, что люди в нашем обществе не отвечают за свои слова и от этого случаются проблемы. Адекватных людей мало, но они есть.

Может ли к вам присоединиться желающий и если да, то как?

Присоединиться к нам может любой человек, это очень просто.

Читайте также: «Барыги», «минеры» и «чайки» — торговля наркотиками в сети становится угрожающе популярной в Харькове

Есть ли какие обязательные взносы или что-то подобное?

Такого у нас нет. Иногда мы устраиваем акции — кормим пенсионеров, скидываемся для этого по 200 грн, но это по желанию. Зачастую у нас люди бывают уже по 4 месяца в организации и они даже не знают, что мы это делаем (скидываемся). Ничего не требуем, узнают — сами дают.

Вы уже заняли определенную “нишу”: многие знают, что вы закрываете наливайки, барыжные аптеки, тем самым наводите порядок. Как изначально родилась идея у организации “Потон” наводить порядок именно таким образом?

Учредитель и духовный наставник нашей организации — это я. Не было никаких собраний, я просто сам начал действовать и ко мне начали присоединяться сначала мои друзья, потом многие из друзей отвернулись. Если вы дружите с кем-то, то это не значит, что эти люди будут разделять ваши какие-то взгляды и захотят активно действовать.

Общество у нас очень инертное, безинициативное, в режиме наблюдателей. Только поглощают с экранов контент и не хотят самостоятельно ничего делать. Максимум, на что они способны— устроить свою жизнь, а дальше двигаться не хотят.

Какие цели на ближайшие полгода в отношении активности организации?

Наливайки — это курс молодого бойца. Если у нас получается коллектив серьезный сформировать, то мы начинаем и другие темы затрагивать.
Вообще ближайшая цель — охватить основные области Украины. Мы уже есть в Киеве, были в Одессе, вот уже 20го в Днепр едем…

Мы делаем действие и это действие побуждает в нас убеждение про самих себя. А новые убеждения позволяют сделать следующий шаг.

Какие по итогу задачи? С чем вы боритесь, с системой?

Мы не боремся с системой, мы наводим порядок. А если система стоит на пути, это ж не мы виноваты. Задачи бороться с системой нет, просто так получается, что система сама в историю влазит, тогда, конечно, мы вынуждены сопротивляться.

На сегодняшний день в Харькове есть у нас положительные сдвиги по аптекам: мы провели два небольших митинга под управлением полиции и сейчас делаем ряд мероприятий. Я думаю, что харьковчане до нового года обязательно увидят результаты нашей деятельности и деятельности полиции, которая начала действовать из-за нас, мы заставили.

Ты чуть выше сказал об обществе, давай продолжим эту тему. Учитывая тот опыт, который на себе почувствовала ваша организация “Потон”, скажи свое мнение, готовы ли наши люди брать активное участие в подобных акциях, направленных на наведения порядка в городе/стране, не переживая о последствиях?

Изначально активных людей меньше. Но тут срабатывает пропаганда. Раньше человек видел у себя во дворе наливайку и не обращал на нее внимание, но когда он подписывается на наш Y-tube канал, где за месяц 20 роликов о наливайках, то на 21-вый он сам идет и пытается ее закрывать, делать замечания какие-то или нам писать. Это пропаганда с нашей стороны, которая 100% работает. Масса людей нам пишут, что “если бы не вы, мы бы сами не обратили внимание и не начали бы действовать”. Мы своими действиями вдохновляем людей, как бы это не звучало, может, пафосно и громко. И не только по наливайкам. Люди видят, что на протяжении уже длительного времени мы боремся с криминалом, а это криминал откровенный, и у нас это получается, и мы живы и здоровы. Люди понимают, что это возможно и потихоньку присоединяются.

Есть одна аптека, по адресу проспект Тракторостроителей 69-А, которая закрылась “в ноль”, мы повлияли на это и устроили ей “похороны”. У нас про эту аптечную сеть сериал есть “Подполковник Хирный — наркобосс”. Это бывший сотрудник милиции, даже когда он работал в правохранительных органах — он торговал. Его жена, если точнее, но он все возглавлял. Это олицетворение коррупции нашей страны, когда человек, который должен защищать от этого всего, сам этим занимается. Эта аптека символичная, так как находится прямо напротив школы и садика. Мы себе сказали, что эту аптеку мы сто процентов закроем.

Есть люди, которые, глядя на вашу деятельность, говорят: “Люди как пили, так и будут пить”, то же самое говорят и об употреблении наркотиков. Собственно, у кого спросить мнение на этот счет, как ни у тебя. 
Все осознают доступность веществ, которая существует на сегодняшний день. За последние несколько лет Харьков завалила наркореклама: на заборах, стенах, в сети, не говоря уже об аптеках. Кто виновен в сложившейся эпидемии: сам человек, выбирающий подобный путь, или же вседозволенность?

Я отвечу. Есть у тебя парень, а ты уезжаешь на полгода в командировку. И есть два варианта: парень будет жить самостоятельно или будет снимать 3-х комнатную квартиру с тремя очень привлекательными дамами. В каком случае на душе будет спокойнее тебе? Ответ, очевиден, верно?

Если нет этих открытых пунктов продаж, то соблазн меньше. Мировая практика, это ж не я придумал, говорит о том, что в странах, где есть ограничения продажи алкоголя и наркотиков — в ночное время, по часам, по выходным дням (есть такие страны) — намного меньше последствий негативных от этого.

У нас есть друзья в Израиле, мы знаем точно, что там ввели закон, запрещающий продажу алкоголя ночью, и уличная преступность упала в разы. Нужно ограничивать! Если у ребенка по пути в школу нет аптеки, где его друзья покупают таблетки и жрут, он их жрать не будет. Если негде взять, то как ты будешь употреблять.

Люди ничего не выбирают, это миф. Я сейчас, возможно, скажу непопулярные вещи, но если мы принимаем тот факт, что мы просто материя, обладающая набором систем, то в этом условии, когда тебе вечно маячат другие объекты в виде наркотиков, эта система, рано или поздно, в себя это будет поглощать.

Нет никакого права выбора, это все очень просто. Моделируем ситуацию: скорее всего, лет до 20 все друзья среднестатистического подростка будут жить рядом с ним в радиусе 2 км, не более. Кого из них он выбрал? Никого, мы дружим с теми, кто нас окружает, кто рядом с нами живет. Нет никакой уникальной воли здесь, за тебя все выбрали уже. С наркотиками и алкоголем то же самое: если ты живешь в районе, где это принято и модно, то ты будешь употреблять.

Читайте также: Владелец вебкам-бизнеса в Харькове: «Бывают новости, что где-то накрыли порно-студию, но у нас пока все тихо»

То есть решает окружение ?

Решают руководители общества. Это дали — общество такое. Всё. Это все сказки, что “мои дети не такие, они не употребляют”. Мы много раз это слышали. Все это бред, все всё употребляют.

Все всё?

Все всё. Ты не пила алкоголь? Конечно, пила. А почему? Это ведь плохо.

Смотри, я сейчас не нападаю, а пытаюсь выяснить твою точку зрения. Ты не веришь в “умеренное” употребление, верно?

Та нападай, я же рад нападению любому, стрессоустойчивый. Я не “не верю”, я это знаю. То, что такие случаи бывают, безусловно, они бывают. Но это невозможно просчитать. Понятно, что если наркотики разрешены это не значит, что все снаркоманятся, останутся несколько индивидуумов, которые не будут употреблять, но это чисто биологическая история.

Ты понимаешь, что сделать ситуацию, чтоб взять было совершенно негде —  невероятно сложно?

Есть же такие примеры. Ряд мусульманских стран — может, живут бедно, но у них прирост населения. Египет — там тоже серьезный прирост. Почему? Они не пьют, не спиваются, как наши.

А про таблетки… Негде будет купить — не будут употреблять. Нет никакого процесса приготовления, поэтому если физически это будет негде купить, какой-то процент просто сразу прекратит, какой-то процент останется, но не будет нового “инфицирования”.  Люди, которые давно употребяют — больные люди, но мы говорим о том, что нам не нужно допускать, чтоб молодежь в это вникала.

Павел, посмотрев ролики на Y-tube, услышав твою манеру говорить, становится очевидно, что у тебя есть правовая грамотность. Насколько мне известно, ты закончил Национальный университет внутренних дел, все знания оттуда или?

И еще банковскую академию — два высших образования. Я работал в милиции, в уголовном розыске 7 лет.

Почему ушел?

У меня родился третий ребенок, а зарплата была 2600 грн.

И сразу после увольнения создал организацию “Потон”?

Нет, после я был замдиректора одной фирмы, которая производила вагоны. После — на общественных началах помощником первого замминистра финансов.

Учитывая, что ты работал в органах, как относишься к фразе “бывших ментов не бывает”?

Нормально отношусь. Это плохо или что? Мент — это плохо? В контексте преступника — да, это плохо.

Я был человек подневольный и делал то, что мне говорили делать. Я был участником этой системы.

В умах нашего общества, безусловно, “мент” —  плохо, потому что подавляющее большинство людей сталкиваются если не с неприятными ситуациями со стороны правоохранительных органов, то с их бездействием.

Тогда нужно разобраться в происхождении этой фразы. Это фраза пошла от арго — языка приступного мира, потому что сами преступники страдали от милиции, или это пришло от граждан, которые обращаются, а их правоохранительные органы не защищают. Если у нас нет общего понимания этого термина, тогда я не могу ответить.

Если в контексте того, что преступники будут страдать, то, конечно они будут страдать. Я на самом деле просто поменял офис — с милицейского на гражданский. А делаю я то же и более эффективен я здесь, на гражданской работе. Потому что зачастую я был человек подневольный и делал то, что мне говорили делать. Я был участником этой системы. Я это признаю, поэтому я и ушел.

Отсутствия страха — это побочный эффект работы в органах? Или как объяснить те риски, на которые вы с ребятами идете, имея дело с “барыжными” аптеками и прочим, откровенно говоря, криминальным бизнесом.

Нет у меня такого — отсутствия страха. Он есть, но так как я всю жизнь со страхом, голыми руками преступников ловил, я понимаю, что не так страшен черт. То, чего на самом деле не нужно бояться, люди боятся в силу того, что у них нет опыта.

Да, это криминалитет. И я повторю еще раз: когда у человека нет опыта, ему это кажется страшным, но если он попробует сам делать что-то в этом направлении, то он станет смелее. Потому что как это работает: мы делаем действие и это действие побуждает в нас убеждения про самих себя. А новые убеждения о себе самих позволяют нам сделать следующий шаг.

Мы в Одессе делали рейды алкогольные, в первый день у всех ребят руки дрожали, хотя все взрослые люди. Адреналин зашкаливал. Но когда они это сделают уже трижды, то будут намного спокойнее себя вести. Простой пример. Точно также это касается аптек, точно также это касается войны. Есть солдат обстрелянный и есть не обстрелянный. Когда у тебя есть опыт — тебе все легче.

Насколько я поняла из просмотренного контента на вашем канале, периодически вы сталкиваетесь с угрозами, что ожидаемо. Были уже какие-то серьезно неприятные инциденты, чем обычно все заканчивается?

Ну пока мы разговариваем с тобой.

То есть идея сильнее инстинкта самосохранения?

Волка бояться — в лес не ходить. А кто это все будет делать?

Логичный вопрос: есть ли какая-то “крыша” у вашей организации, которая бы тылы прикрывала, учитывая всю опасность?

Когда-то много столетий назад был Чингисхан, который полмира завоевал. Была ли у него “крыша”?

Мы в другое время живем.

Ну поэтому мы и не полмира завоевали. Это примерно такая история.

Ты в своем Instagram выставлял пост — кадр из сериала “Гражданин начальник” с эмоциональным диалогом начальника прокуратуры и очень честным следователем Павлом, дальше цитата:  “Здесь действуют суровые законы, Паша, более суровые, чем в любой банде…Иди хоть пересажай весь город, но если тебе сказали вот это человека трогать не надо — его не трожь!”. Судя по описанию с вами тоже говорят в подобном контексте.

Этот ролик нам прислали подписчики, да-да. С нами постоянно все говорят, не только “решалы”. Я больше скажу: на одной из наркотических точек мне сотрудники СБУ прямо говорили — “Это наша точка”.

Провизоры прекрасно себе отдают отчет, что они делают, они понимают, что продажа без рецепта — это уголовно наказуемое деяние. 

После их слов последовали какие-то действия?

Так я ту точку не трогаю. Буду трогать — будут действия с их стороны.

То есть вы аккуратно действуете?

Конечно! Это очень сложная интеллектуальная работа.

Давай вернемся к вашей деятельности, которая сейчас осуществляется. Вы недавно проводили митинг под областной администрацией, расскажи подробнее.

Это акция такая, мирная, называется “Украина — наш дом”. Наша мысль такая, что мы должны вспомнить, что Украина поистине наш дом. У нас на улицах не должно шприцов быть, не должны люди валяться пьяные, так как мы бы не позволили такого в нашем доме. Если мы по-настоящему это осознаем, то будет намного легче.

Если ты в доме наводишь порядок, то бояться некого. Бояться должны те, кто нас травит и убивает. Люди, когда продают тебе алкоголь суррогатный или наркотики, они тебя хотят убить, если тебя хотят убить — нужно делать контратаку.

Кстати, сейчас мы с ребятами из организации проводим много времени в разных райотделах города Харькова, даем показания. Именно после нашего митинга под областной полицией они решили все расследовать наконец,  все то, что мы наработали раньше по аптекам, полиция не расследовала, а сейчас материалы подняли.

В одном из ваших роликов вы были в такой “барыжной” аптеке, где провизором была пожилая бабуля, лет 70- ти. По наивности сложно поверить, что она “в схеме”. Объясни для таких как я, как работает механизм. Возможно ли такое, что аптеки, где отпускаются кодеиносодержащие и подобные препараты без рецепта — не барыжные, а просто провизоры, как в случае с этой бабулей, просто не отдают себе отчет в том, что делают?

Нет. Любой провизор, который торгует, не может не задумываться об этом. Они прекрасно себе отдают отчет, что они делают, они понимают, что продажа без рецепта — это уголовно наказуемое деяние. Это первое, второе — есть аптеки, в которых торгуют обычными препаратами и у них небольшой прироботочек — это продажа кодеиносодержащими препаратами без рецептов (что тоже незаконно, несмотря на количество!). Есть аптеки, в которых запрещено продавать вышеуказанные препараты вообще. А есть аптеки, которые имеют ширму “аптека”, а на самом деле у них даже препаратов других нет.

Вот есть такое ЧП Кропивкина, у них там 5 или 6 аптек, там кодеина ни одного препарата вообще нет! Например, босс Хирный, когда мы ему перекрыли аптеку, у него касса на обычных препаратах была 150 грн в день. Понятно, откуда 99,9% привычной кассы.

А это бабулька все прекрасно понимает, это волк в овечьей шкуре.

А как вы вычисляете, какая из всех аптек какая? Разведка доносит?

У нас с канала Y-tube такой поток информации сумасшедший, нам пишут все. В любую точку Украины мы приедем и за день узнаем все. Это вообще не проблема — что-то узнать. Все всё знают, и полиция всё знает. Аптека стоит в одном месте и торгует, это не закладчики, за которыми нужно охотиться. Вы постойте возле аптеки 10 минут, которая торгует подобным, и за 10 минут увидите 10 наркоманов. О чем тут говорить, какая разведка.

Мы после того, как соберем большой коллектив, будем инициировать в Украине изменения в законодательство. Надо у-жес-то-чать! Очень слабая ответственность за продажи без рецепта, штраф в размере 1700 грн, это вообще смешно. Человек убивает тебя, а за это ответственность в 1700 грн, еще и докажи попробуй. Надо давать реальный срок — 5 лет, 7 лет, чтобы боялись.

Это первое, второе — Супрун, наш министр новая, одним росчерком пера может улучшить положение. Кодеин сейчас не является препаратом строгой отчетности и контроля, это означает, что ты можешь просто показать рецепт, человек ставит отметку и все, и этим они пользуются, говорят, что “нам показывали”. А если мы поставим его на строгий учет, то аптека должна будет у себя в журнале фиксировать этот рецепт, это можно будет легко проверить тогда. А никакой врач не будет выписывать наркоману кодеиносодержащие препараты просто так. И вот если в перечень лекарств строгой отчетности Супрун внесет “Кодеин”, вся торговля прекратится в один день!

Читайте также: Год после трагедии в Ольшанах: как живут харьковские ромы (Фоторепортаж)

Павел, ты в марте был в мэрии по вопросам “наливаек”, насколько мне известно. Расскажи подробнее, что было в горсовете?

Так получилось, что я наткнулся на видео Терехова, зам мера, о том, что несколько лет назад он объявлял борьбу наливайкам, после того, как 70 человек погибло. Я понял, что никакой борьбы не было, это была фикция. Я просто записал видеообращение к нему по поводу того, что он сказал правильные слова, но его подчиненные на местах, главы районов, никакой работы не провели. И через 20 минут его помощник со мной связался, на следующий день я был у него в кабинете. Мы сделали совместные группы — отработки. Я могу сказать, что сотрудники районных администраций, которые были с нами в группах, проявили себя крайне неудовлетворительно.

Воли к победе у Терехова нет. С удовольствием занял бы его место.

В чем это проявлялось?

Все главы районов имеют свои незаконные киоски и магазины, в которых зачастую эти же наливайки и работают. Они сами себя не могут закрывать. Это идет сговор полиции, прокуратуры, глав района. Я знаю, что есть главы районов, чьи подчиненные держат по 5, по 10 таких заведений по городу. Порука общая: мы не трогаем ваш киоск —  вы наш не трогаете. Получается так: глава района разрешает начальнику райотдела поставить свой киоск без документов, а за это начальник райотдела обещает главе района не оформлять за незаконную торговлю алкоголя главу района.

Есть ряд районов, которые в процессе вышеуказанной отработки самостоятельно предупреждали людей, торгующих водкой, что будет рейд. То есть они с нами в комиссии должны закрывать эти заведения и сами их предупреждают. Поэтому если бы я был на месте Терехова, я бы совершенно по-другому эту политику вел.  Не знаю в связи с чем он так поступает: в связи с ленью, с занятостью или в связи с тем, что он вообще нас обманул (могло и такое быть) — показали картинку красивую. Пиар есть, реальной работы нет, воли к победе у Терехова нет. С удовольствием занял бы его место.

Вот кстати по поводу твоих амбиций. Ты, Онищенко Павел, недавно назвал себя “оппозиционным начальником полиции”. То есть человек из этой системы хочет сломать систему?

Да, потому что я знаю как это сделать.

Та всерьез веришь, что можешь попасть в кресло начальника полиции?

Я не верю, я буду.

Откуда такая уверенность?

Есть люди, которые пророческие вещи говорят. Я не думаю, так будет. И точка. Не важно, сколько времени: полгода, год или два. Это будет не-из-беж-но. И это будет благодаря тому, что люди сами захотят. Людей, которые хотят навести порядок, просто нет. У меня есть желание и возможности это делать.

То есть ты готов сесть в кресло Авакова?

Да, конечно. Не то, что я готов, выбора нет другого. Я готов стать главнокомандующим, чтоб мне подчинялась и армия, и СБУ, и МВД. Я наведу порядок за не-де-лю. И это правда, это очень все просто.

Всю систему сломать за неделю?

Она сама сломается. Я только выступлю один раз и скажу: “Закрывайтесь”. Все закроются.

Но ты же понимаешь, что это не единственная проблема и не единственная обязанность “главнокомандующего”, как ты выразился?

Все остальные проблемы мы будем решать точно также — в один миг. Единственное, что деньги зарабаывать для страны будет немного сложнее — наладить экономический процесс, это чуть другое. А вот такие повседневные проблемы, с которыми мы сталкиваемся, их не будет.

Амбиции — это, конечно, хорошо…

Да дело не в амбициях, я это сделаю всё. Это ж не потому, что я хочу какое-то кресло там, нет. Я просто знаю, что я это буду делать, всё будет делаться. Нужна воля к победе. Есть принцип такой в работе правоохранителя, он звучит следующим образом: “Нужно быть динамичным и наступательным”, вот я действую как истинный правоохранитель.

Хотела бы узнать твой ответ, учитывая активность, которой ты занимаешься, и не безразличную позицию, которую занимаешь, на вопрос “что ждет Украину через 10-15 лет” в контексте всего того беспорядка и бездействия, о котором мы сейчас говорили

Я скажу так: у Украины нет будущего. Без таких людей как я. Все, нет его, нас уже давно продали и перепродали.

Сегодня мне звонила из Киева одна общественная организация, они делали митинг под кабинетом министров, потому что хотели принять закон о том, чтоб в кармане можно было носить не 5 грамм марихуаны, а 26 грам. Чтоб кокаина можно было носить 1 грам, а это убийственная доза, если ты или я примем 1 грам, то умрем от передозировки.

Как ты относишься к легализации марихуаны в Украине?

На сегодняшний момент — крайне негативно. Марихуана — полноценный наркотик, а не то, как это преподносят порой. Многие люди, с кем я общался в детстве, перешли с марихуаны на тяжёлые наркотики. Марихуана — первый шаг, это сто процентов. Я знаю много случаев, когда курцы по 10 лет курили и рассказывали мне, что мы переходить не будем, а когда марихуаны нет, они переходили на другие наркотики, а с тех уже слезть не могут.  

У нас больное общество, в прямом смысле. У нас эпидемия, которая произошла от вседозволенности. И каждый из нас в отдельности не может повлиять на это, но есть люди, которые способны что-то делать. Они делятся на два лагеря: которые у власти и несут вред, и которые не у власти, как я, и вред не несут, но способны тоже что-то делать. И вот кто кого поборет: или те, кто продают кодеин или те, кто сделают так, чтоб его не продавали.

А борьба идет только у власти, между тем 1% населения, а остальные — наблюдатели или те, кто могут поддержать. Задача нашей организации за счет нашей пропаганды заставить поддержать нас. Люди грамотные есть, немного, но есть! Мне нужно найти их и поговорить. Когда ты при личном общении человека от сердца к сердцу понимаешь, тогда можно идти в бой.

Евгения Устинова